Шаман из-за своих способностей — часто человек вне племени, изгой, которого боятся и уважают, но не хотят жить с ним рядом. Шаман живет по соседству с духами, а не с людьми. Настоящая семья шамана — не люди, а духи, тотемные предки. Истерики и эпилептики часто становятся шаманами. Центральная часть формирования шамана — изменение личности, сознания, когда он оказывается в пограничных и переходных ситуациях, что и достигается благодаря инициации. Во время посвящения шаман становится словно бы пустым сосудом, в который без ограничения входят духи, наполняя его своей сущностью. Человеческая сущность шамана при этом уничтожается. Шаман принимает в себя духов не только своего племени, но и разных племен, говорит на их языках. Часто дух говорит с людьми устами шамана.
Способность видеть духов — обязательное условие шаманского посвящения. Роль духов и душ умерших в том, чтобы шаман сам преобразился по их образцу и уже благодаря этому обрел сакральную силу. Видение души умершего или духа-покровителя во сне или наяву является для шамана признаком достижения искомого пограничного состояния, преодоления собственной человеческой природы и обретения качеств духа.
Шаман становится духом или воплощением души умершего шамана. Так обеспечивается стабильность и преемственность в шаманизме. В момент совершения обряда в шамане проявляется новая личность. Он превращается в то животное, в облике которого в него входит его дух-покровитель. Это связано с тотемическими культами и оборотничеством. Животное-покровитель является образом, который принимает шаман, и в то же время оно — его двойник. Если гибнет животное-двойник, то умирает и шаман.
В зависимости от того, с каким духом или божеством имеет дело шаман в момент инициации, он может стать «черным» и «белым». Конечно, это никак не связано с делением на добро и зло, так как в мифе такого деления нет вовсе. Прежде всего, эта классификация опирается на культы ночного и дневного солнца, связанные с долгой полярной ночью и днем. Магическая ориентация шамана связана также с тем, куда летают его духи-покровители и он сам — в преисподнюю или на небо. Однако подобное деление весьма условно.
Часто один и тот же шаман может быть то «черным», то «белым» — в зависимости от необходимого результата. Тем более что в реальном плане не существует разницы между ночным и дневным солнцем. Именно поэтому в древних религиях ариев бог света (Ахура-мазда) и бог тьмы (Ахриман) — это не просто братья-близнецы, а одно и то же божество.
Разделение шаманов — явление вторичное, позднее. М. Элиаде отмечает, что очень «трудно провести четкую границу между богами “ураническими” (небесными) и богами “теллурическими” (земными), между религиозными силами, которые считаются “добрыми”, и другими, “злыми”». Подобное неразличение есть, без сомнения, признак мифологического синкретизма и сакрального имморализма, выхода за пределы профанного «добра и зла».
Главное ритуальное действие шамана — камлание, исступленная пляска с пением и криками, ударами в бубен, бренчанием подвесок и т.д. В итоге духи вселяются в шамана (или в его бубен) либо душа шамана верхом на бубне отправляется в путешествие по иным реальностям. Пляска, организованная и подчиненная особому ритму, позволяет шаману достичь пограничного состояния. Струнные инструменты (кантеле и даже лук) также позволяли шаману погрузиться в транс. Бубен прямо называют «шаманским конем», так как тот едет на нем на небо как на коне. Бубен специально делают из лошадиной кожи и украшают изображениями коня. Палка, которой ударяют по бубну, называется «кнут». Обруч бубна, по мифу, делается из ветки Мирового Древа, и поэтому он переносит шамана к его корням и помогает взобраться по стволу на небо. Чтобы добиться этого, шаман совершает обряд «оживления бубна», кропя его алкоголем, пивом, причем устами шамана бубен повествует о прошлом и будущем.
Бубен потому позволяет шаману установить контакт с миром духов, что его гудение — это одновременно и звуковой код, сигнал, которым шаман призывает к себе духа, и голос самого духа, его речь. Музыкальная магия бубна есть средство для достижения экстатического состояния. Она противоположна магии шума, который становится средством для изгнания демонов, злых духов. Шаман часто импровизирует тексты песен, но после сеанса забывает их.
Они необходимы только для того, чтобы вызвать определенного духа?помощника. Однако вдохновение шамана имеет чисто экстатический характер. Шаман уверен, что его вдохновляет некая нездешняя «сила» или же он слышит песни от магического предмета (бубна).
Во всяком случае, самого себя он считает лишь передатчиком этих песен. Неистовый танец помогает шаману погрузиться в транс, а музыка является средством для достижения экстатического состояния.
С.М. Телегин
Миф и бытие.